В четверг, 19 января, прошло очередное заседание суда по иску депутата облдумы, Сергея Антошина к другому народному избраннику, Ивану Медведю.
После подготовительных маневров и отложенных разбирательств, стороны озвучили свои позиции.
Егор Вышегородский, представляющий Антошина, подчеркнул, что Медведь его клиента в ходе теледебатов совершенно безосновательно упрекнул «в измене Родине». Иван Владимирович высказался в том смысле, что Сергей Сергеевич сдал всю сеть наблюдателей — да еще в то время, когда В. В. Путин возглавлял ФСБ.
Вышегородский напомнил – что «Государственная измена» — это статья 275-я УК РФ, тогда как Антошин в свое время осужден был по другой, 283-й. Он действительно разгласил гостайну, но не выдавал её иностранному государству, организации и (или) каким-то врагам России.
Слово «изменник», продолжил представитель истца, не может иметь ни позитивного, ни нейтрального значения — оно носит безусловно негативный окрас и является однозначно порочащим. Свои тезисы адвокат подкрепил ссылкой на словарь Ожегова, который принёс с собой.
Татьяна Горбачева, представитель ответчика, сослалась на 29 статью Конституции РФ – гарантию свободы слова и мысли. Её позиция: теледебаты сложились таким образом, что в их ходе Медведь и его оппонент от «ЕР» Валентина Миронова говорили об изменниках вообще, включая полицаев и предателей в годы войны.
С другой стороны, не в свою ли сторону Медведь претерпел моральный ущерб от Валентины Мироновой, когда она строила предположения об «изменниках партиям» и «своего вложения в чужие жизни, из-за которых жизнь людей стала не такой важной и нужной»?
Ведь телезрители дебатов на ГТРК «Брянск» нехорошие намёки услышали с обоих сторон.
Может быть профессиональный словесник и ученица большого политика выступила искусным провокаторам? Ведь после прямого вопроса ведущего Игоря Довидовича: «Валентина Михайловна, вы знаете, о ком речь?», она перенаправила «пас» Медведю в виде грамотной подводки.
Важно, как именно эта подводка прозвучала: «Если вы задаёте вопрос по какому-то конкретному человеку и не называете имя этого человека…». То есть, сама оппонент утверждала, что Медведь всего лишь «задавал вопрос». Где же тут прямое обвинение в измене?
К тому же, очевидно, что без мироновской подводки фамилия «Антошин» вряд ли бы прозвучала. Впрочем, ответ вышел она из уст Медведя сплошным неразрывным текстом с последующим пояснением: «Сергей Сергеевич Антошин, который был судим за разглашение государственной тайны».
Наконец, если истцу удастся доказать, что слова Медведя об измене относились к Антошину, то он мог просто упрекнуть последнего в нанесении вреда малой родине, то есть Брянскому региону. Уж таких обвинений в адрес Антошина в прессе и без Медведя предостаточно.
Как минимум, некому ведомству пришлось в давние времена инцидента, приведшего Сергея Сергеевича на скамью подсудимых, перекрашивать и продавать злополучную машину, на которую указал Антошин, принимать прочие меры, что связано было с большими расходами, говорила представитель ответчика.
Вышегородский эти доводы не принимал. В речах ответчика, по его мнению, не шла речь о малой родине.
С другой стороны – всё же где Медведь напрямую назвал Антошина изменником?
— Да, — нападал адвокат поборника чести, — Медведь не назвал прямо Антошина изменником. Но после тирады об «изменниках» был задан вопрос: кого именно Иван Владимирович имеет в виду? И в ответ прозвучало как раз имя Антошина!
Что касается статьи 29, то в третьем её пункте упомянуто именно о «выражении своих мнений и убеждений», а в дебатах об «измене» говорилось, как о факте. Так считает адвокат Вышегородский, но странное дело: ответ на тираду Мироновой в исполнении Медведя прозвучал именно как выражение своего мнения.
Кому угодно – можно пересмотреть теледебаты Медведя и Мироновой и составить своё мнение о прозвучавшем.
Выслушав позиции сторон, а также последовавшую дискуссию, судья Екатерина Бурлина не сочла, что словарь Ожегова является достаточным доказательством «порочащего» характера высказываний Медведя об Антошине.
Её предложение провести судебно-лингвистическую экспертизу не отвергла ни одна из сторон. При этом, адвокат истца предложил в качестве экспертов привлечь сотрудников БГУ.
Напомним, именно в Брянском госуниверситете служит знаменитая и уже одиозная эксперт Татьяна Распопова, которую на страницах брянских изданий не раз упрекали в коньюнктурных экспертных заключениях. Крылатым стал приписывемый ей вопрос заказчикам: «А какой результат нужен?».
К тому же, возглавляет БГУ известный единоросс, председатель традиционно провластной региональной Общественной палаты Андрей Антюхов.
В итоге судья решила, что экспертизу проводить будет АНО «Коллегия Судебных Экспертов».
Также, вопреки предположению Вышегородского, расходы по оплате работы экспертов возложены на его клиента Сергея Антошина – а не поделены между двумя сторонами.
Экспертам-лингвистам предстоит ответить: содержится ли в высказываниях ответчика негативная информация и содержит ли текст характеристики, порочащие честь и достоинство истца.
На время экспертизы производство по делу приостановлено. Перерыв, скорее всего, продлится месяц с лишним, до конца февраля.
ФОТО: из открытых интернет-источников